Феномен Высотского

Нам бывает больно и обидно, что искусство игры на семиструнной гитаре в нашей стране предано забвению, что фабрики и заводы не делают больше семиструнных гитар, что издательства не выпускают ноты и что студенты не хотят учиться на ней играть. Все это кажется несправедливым, ведь созданный для нее за полтора века репертуар хотя и невелик, но бесценен; и уже сейчас мы стоим перед реальностью возвращения к нам музыки для семиструнной гитары с запада в исполнении Лайфа Кристиансена и Анны Кэммерлинг. Это превосходные профессионалы, их интепретация музыки Сихры, Высотского или Саренко по-своему интересна, но для полной достоверности здесь в России необходимо родиться, как необходимо родиться в Андалусии, чтобы адекватно передать “перец” музыки фламенко. Даже в самых удачных вариантах она звучит с акцентом.

С другой стороны, нам не менее обидно, когда слышатся требования “запретить” шестиструнную “космополитку” или “американку” в нашей стране (сейчас этого, может быть, уже и нет, но это дело недавнего прошлого), перестать “пропагандировать” западный репертуар и выстроить учебный материал музыкальных школ на основе только русской музыки. Шестиструнная гитара сталь же необходимый элемент русской культуры, что и семиструнная. И не так важно, кто, когда и где изобрел ту или иную гитару: важно, что на ней играли и играют исполнители и какую музыку пишут для нее композиторы. Например, сочинения Никиты Кошкина представляются нам не менее русскими, чем сочинения Михаила Тимофеевича Высотского. Только та культура по-настоящему богата, в которой есть место всему подлинному и талантливому, которая не решает постоянно вопрос, кого предпочесть, а кем можно пожертвовать.

Мы не должны забывать Высотского не потому, что он более “подлинный” или более “русский”, но потому, что он занимает свое место в истории музыки и без него культура наша обеднеет.

Не утихли еще недавние споры, кто же именно изобрел семиструнную гитару. Но для нас очевидна их бессмысленность. Свое существование музыкальный инструмент начинает лишь с возникновением канонизированных текстов, предназначенных для исполнения на нем, при условии существования музыкантов, принимающих этот текст именно в таком его качестве, и слушателей, принимающих подобное исполнение. В этом смысле существование семиструнной гитары началось с появлением Сихры. Именно он, будучи человеком глубоко и разносторонне образованным (профессиональный арфист) и хорошо знакомым с европейской музыкой, смог создать свою школу в самом широком смысле этого слова: воспитать плеяду творчески самостоятельных учеников, создать методику преподавания и, самое главное, концертный репертуар.

“Можно сказать, что история блестящего периода семиструнной гитары и начинается, и оканчивается именем А.О. Сихры, и что до настоящего времени его школа и сочинения, несмотря на полувековое расстояние, отделяющее нас от его смерти, остаются образцами классической игры на этом инструменте”.

Причем следует отметить, что репертуар, созданный Сихрой, не исчерпывается его собственными произведениями и обработкой народной музыки. Существенное место в нем занимали и обработки арий и сцен из популярных тогда опер, и переложения пьес, написанных для шестиструнной гитары (например, знаменитых Вариаций Сора на тему Моцарта из оперы “Волшебная флейта”).

Для полноты картины следует упомянуть и об издательской деятельности Сихры. Только при его жизни “Школа” переиздавалась им несколько раз, а в издаваемых им так называемых “журналах” было опубликовано свыше тысячи различных пьес для семиструнной гитары (подробное описание бурного младенчества семиструнной гитары (см.: Мусатов, 1966) . Конечно вся эта кипучая деятельность находила отклик и встречный интерес публики, но этот ее интерес постоянно и неустанно подкармливался.

И вот на таком фоне появляется скромный, “маленький” человек самого незаметного, какое только можно было себе тогда представить, происхождения, который встает рядом с гением Сихры, почти сравниваясь с ним в славе, и все-таки оставаясь навсегда в его тени. Истории хорошо известны подобные примеры. Время словно выбирает в человеческом море двух наиболее несхожих людей, чтобы явить миру новую идею в наиболее различных ее проявлениях.

“М. Т. Высотский по своим произведениям был художник-лирик, а А.О. Сихра — художник-мыслитель. В произведениях М. Т. Высотского сказывается художник-самородок, в произведениях А. О. Сихры, помимо таланта, высокообразованный музыкант.

В то время, как Высотский излагает тему и, переходя в фантазию, выражает, главным образом, свое настроение, часто бессознательно, творя картину за картиной, совершенно уклоняясь от темы, А.О. Сихра все время развивает музыкальную мысль темы, разрабатывая ее все шире и глубже" (Русанов, 1901, с.45).

Здесь Русанов словно укоряет Высотского за некоторые его вольности, противопоставляя им строгость стиля Сихры и не замечая, что у Сихры эта строгость носит порой известный налет механицизма, в то время как для Высотского народная песня — это форма мировосприятия и форма самовыражения.

(Продолжение следует) – увы, продолжения нет…

Анастасия БАРДИНА
Дмитрий БАЮК
1991

***