Леонид Борисович КРАСИН - дореволюционные письма
Красин Леонид Борисович (1870-1926), советский партийный и государственный деятель. Член коммунистической партии с 1890 года. Инженер. Член группы Бруснева. Агент «Искры». В 1903-07 гг. член ЦК РСДРП. Во время Революции 1905-07 гг. руководитель боевой технической группы при ЦК партии. В 1918 году член Президиума ВСНХ, нарком торговли и промышленности. В 1919 нарком путей сообщения, член РВСР. С 1920 нарком внешней торговли, одновременно полпред и торгпред в Великобритании (в 1924 г. во Франции). Член ЦК партии с 1924 г. Член ВЦИК, ЦИК СССР.
Острый и быстрый ум, широкая начитанность, отличное знание предмета, строгая логика — все эти качества делали Л. Б. КРАСИНА не только инженером высокого класса, но и темпераментным, умным борцом дореволюционных лет и тонким дипломатом молодой Советской России
1924 год — народный комиссар внешней торговли
Бурным выдался 1890 год в России. В стране и столице шли студенческие беспорядки. После одного из выступлений на студенческом митинге жандармы арестовали группу студентов — среди них были и братья Красины. Приговор профессорско-инспекторского ареопага Петербургского технологического института был суров: исключить из института с последующей высылкой из Петербурга Леонида и Германа Красиных.
На казенный счет молодые люди отправились в Казань. Осенью начальство удовлетворило прошение братьев Красиных — их считали очень способными студентами — о восстановлении в институте.
Но в 1891 году последовало вторичное исключение и высылка в Нижний Новгород. А в 1892 году Леонид был снова арестован. После 10-месячного заключения в Таганской тюрьме, в Москве, освобожден на поруки и отправлен в Тулу для прохождения военной службы.
Потом было еще много арестов и ссылок. Только к 1900 году Леонид Борисович закончил Воронежский институт. Работа талантливого инженера Красина сочеталась с партийной работой. Потом, позже, будут нелегальная работа, тюрьмы, эмиграция, встречи с Лениным, участие в строительстве новой России на постах народного комиссара путей сообщения, полномочного представителя РСФСР в Англии, полпреда во Франции, полпреда в Англии.
Мы предлагаем вашему вниманию несколько писем молодого Красина к родным, относящихся к 1892 году. Он был в Нижнем Новгороде и проходил там военную службу.
Строки из писем и дневника
Из архива ИМЛ
Л. КРАСИН — студент Петербургского технологического института
10. II. 1892 г., Нижний.
Здравствуйте, мои дорогие!
С уроком (Л. Б. дает частные уроки, чтобы заработать. — Ред.) теперь уже все выяснено определенно. Парнишка в 5-м кл. кадетского корпуса, хотя и со слабой памятью, но уж совсем не виноватый в тех 5-ках (у них 12-балльная система), которыми допекают его педагоги... Времени на занятия уходит часа по 2 в день, плату же назначил я 20 р. в мес. По-питерски маловато, но по-здешнему ладно. Есть вероятность, что у этого же самого Махотина я буду заниматься и по математике: тогда мой заработок возрастет до 35 руб. в мес, при 3 часах работы в день. Немецкий яз. только плохо подвигается, ибо парень дошел до V кл., а читать даже латынь не умеет... Герушка на днях тоже взял небольшой урок, заниматься два раза в неделю по англ. и нем. с институткой 7-го кл.
А вот год пройдет, так, пожалуй, еще новый ресурс откроется: немецкий перевод. Занимаюсь немецким языком я довольно усердно и теперь изрядно уже наловчил в переводах, так, что со словарем в руках в вечер прочесываю страниц 10. Это скорость такая, что перевод становится уже не переводом с тыканием то в словарь, то в книгу, а чтением, т. е. занятием, вознаграждающим труд тем интересом, который представляет само чтение. Это тем более хорошо, что у немцев теперь уже очень интересные книжки и статьи появляются. Жаль только, что далеко не все доставать можно, ибо просветительская цензура не пропускает очень многих книг, имеющих громадный научный интерес. Смотри, Сашко, каналья! Учись немецкому языку.
Красина живо интересовали все общественные явления России. Вот что он пишет по поводу «злосчастной судьбы» женских медицинских курсов.
Семья Красиных была большой и дружной
12 февраля 1892 г. Нижний.
Закрытие этих курсов в 1/2 восьмидесятых годов мотивировано было, как известно, недостатком помещения и средств для содержания этого высшего уч. заведения. Годы, однако, шли, деньги жертвовались и копились, а рядом с этим уничтожались и последние остатки общественных предрассудков, против уместности «кромсания трупов» для благовоспитанных (каковыми должны быть российские гражданки) барышень. Устранены, значит, были, по-видимому, все препятствия к возобновлению закрытого учреждения, тем более что из немногих выпущенных раньше женщин врачей большинство приобрело репутацию... не менее почетную, чем их бородатые коллеги. Так оно, по-видимому, и обстояло: состряпали проект, не забыли присовокупить к нему экзамены по всем предметам и языкам, за исключением необходимых и полезных, установили предположительно 100-рублевую плату и общежитие для охраны юниц от тлетворного влияния и всю эту кашу внесли в Госуд. совет.
Несмотря на обычную свою мудрость, даже и это почтенное учреждение не нашло в проекте ничего особенно опасного и, признав в принципе, что от допущения 200—400 женщин к трупам и анатомии не произойдет «насильственной перемены существующего порядка», решило пропустить проект. Однако не тут-то было...
Нам, однако, ладно еще иронизировать, а многих разумных девушек, которые уже готовились на аттестат зрелости, это так подкузьмило, что мое почтение. По милости Бога оказывается, что глупо бесповоротно затрачено время. Ну наука: не надейся на «просветительные» стремления русского правительства.
Но что за порядки! Штат придворных «императорских» танцовщиц содержится на казенный счет, а врачами и на свои-то деньги не позволяют сделаться...
11 апреля 1892 г.. Нижний.
В Питере Ровенский (начальник Красина по кадетскому корпусу. — Ред.) опять видел кое-кого из наших профессоров, толковали про нас, выслушивая самые лестные похвалы способностям и талантам, и сам, со своей стороны, наговорил им про нас с три короба. Все это ни к чему, конечно, этих профессоров не обязывает, но один из них проговорился, что они рады были бы нас взять опять, да как-де вот Грессер, а потом, говорит, за других студентов боимся, потому у них целая легенда про нас сложилась. Подавать прошения, однако, нужно непременно, что некоторая вероятность есть. В случае неудачи — Щукин (профессор технологического института. — Ред.) советует готовиться прямо на инженера-технолога и сдавать сразу за весь институт — это, дескать, «непосильная работа, но за них-то я уверен, что выдержат». ...Не было еще примера, чтобы кто-нибудь разом сдал экзамен за весь технологический курс, которого по отзыву одного иностранца хватило бы на три заграничные школы. Попробуем, пока еще можно, повести дело иначе...
24 декабря 1892 г.
Ну станем отвечать на мамино письмо, в котором описывает она Санушкины (младший брат. — Ред.) заботы по поводу «продолжения учения его». ...Какой это у вас там, подумаешь, быстрый народ: из 6-го класса да прямо в Техн. институт экзамен держать! Этого не позволят ни в каком разе... Можно бы, например, выехать из Иркутска, скажем, хоть в Питер — поступить там в 7-й класс и окончив его в 94 году, держать в Технологический, но в Петербурге действуют кажется еще особые какие-то правила, по которым требуется опекун, или поручитель, что ли, без чего переход в столичные институты и училища не разрешается... Между прочим, провинциальные реалисты и гимназисты в смысле солидности подготовки по сравнению с петербуржцами выглядят настоящими профессорами, учиться, значит, будет во много раз легче...
30 декабря 92 г.
Ну что ж! Надо, должно быть, поздравить вас с Новым годом, хоть и будет у вас уже февраль ко времени прихода письма...
Время уходит по-прежнему на чтение главным образом. Верти, брат Санушко, не верти, а сочинения писать выучиться тебе доведется во что бы то ни стало. Причина сему та, что экзамен этот отсутствует лишь в Горном ин-те и еще в Инст. Гражданских инженеров. Но в 1-м место русского с успехом (в смысле провала) занимает экзамен по немецкому, во 2-м же институте (выпускающем архитекторов) — солидный экзамен по рисованию, рисовать надо не просто хорошо, а прямо отлично.
Остается еще путейский институт, но так как туда поступают не по экзамену и не по успехам, а преимущественно по протекции, то о нем нечего, значит, распространяться.
Обратив взоры свои на «агрономию», заметим, во 1-х, что она представляется нулем, ибо, кроме средних школ в Казани, Красно-Уфимске и еще где-то, нет больше таких уч. заведений. Во 2-х, если даже и открыли с этого года Петровскую академию, то опять-таки вопрос: куда деваться по ее окончании? Ладно если свое имение есть в десяток-другой тысяч десятин, а если этого нет, то что, спрашивается, за агрономию с пустыми руками разводить станешь. Крупные хозяйства у нас как будто не процветают (судя по ходу дела Дворянского банка), а если и процветают, так у хозяев поумнее, которые справляются без агрономов или сами обладают таким образованием. В учителя тоже нет ходу, ибо предметы все не подходящие для средних уч. заведений.
1925 год — Париж. Л. Б. КРАСИН (третий справа) с группой дипломатов перед Елисейским дворцом президента республики
5 января 93 г.
Так как ты еще маленьким мальчуганом писал уже правильно, то я и думаю, что с этой стороны уже и теперь все благополучно... Главное требование — отсутствие грамматических ошибок. Затем краткость — больше листа нельзя записывать. Что касается слога — то лучше, конечно, поглаже писать и не все уж простыми предложениями с одним подлежащим и одним же сказуемым... Физику и математику — вот это надо знать здорово. Особенно налечь на тригонометрию... Вообще в сфере задач надо уметь двигаться живо и быстро, сразу угадывая суть дела... Больше всего пригодится химия, и на нее налегай, ибо в Технологическом Институте без хорошей предварительной подготовки люди чуть не стреляются из-за этого предмета на I и II курсах...
Из журнала «Юный техник», №1, 1972 г.
OCR и обработка Михаила Дмитриенко |
