Часть 1 - Часть 2 - Часть 3 - Часть 4
Часть 5 - Часть 6
5
Мама уже давно спала. Александра тихонько прошла к себе в комнату, разделась и легла в постель. Потом вскочила, набрала полную ванну горячей воды, долго сидела в ней. Часа в три ночи, она включила настольную лампу в своей комнате, что-то долго и быстро писала в тетради, встала и на цыпочках прошла в мамину комнату и стоя в дверях, долго смотрела на неё. Потом вернулась и заглядывая в крохотное овальное зеркальце, пользуясь маминой косметикой подвела брови, накрасила губы, что-то вспомнив, прошла на кухню, походила по ней, зачем-то подмела пол, поставила веник в углу вверх ногами - чтоб деньги водились.
Уже начало светать, когда она легла в постель, потом встала, одела ночную сорочку, достала из-под кровати грязную, всю в пятнах юбку. Из кармана выпал блестящий ножик. Александра подняла его, а юбку, открыв окно, выбросила - от неё отвратительно воняло рвотой и мертвячиной. Она села на кровать - как приятно скрипнула её старенькая кроватка! Сколько она себя помнила, её всегда раздражало это скрипение, а сейчас, будто что-то далёкое, безмятежное, по-детски счастливое. И тут же, не давая себе опомниться, стисну в зубы, она ударила ножом по левой руке выше запястья. Нож был тупой и от ударов плашмя, розовая кожа только расходилась, обнажая розовое же мясо, потом, словно бы нехотя, появилась кровь. Александра всё била по руке и била, резала, чувствовала боль, но страх давно прошёл и ей хотелось только одного - быстрее всё закончить, наверняка. А в надвигающейся темноте, не было ничего, ни злости, ни ненависти, ни жалости...
6
Как же давно всё это было! Ещё лёжа в палате, отвечая на вопросы, сперва милиции, потом на расспросы матери, больше молчаливые, отвечая на тесты психиатров, она как-то услышала разговор двух её соседок по палате:
- У кошки, девять жизней, отчего так?
- Разве девять? Вроде бы семь...
- Нет, говорят: «У кошки девять жизней».
- А я как-то не обращала внимания, а почему девять? Всегда говорят - семь да семь, что за число такое, магическое что ли?
- Семь, это счастливое число, мне бабка рассказывала...
Александра о чём-то думала, теперь её мысли приобрели поразительную ясность, стройность и этот разговор влезал в её мысли как назойливый посторонний, но неизбежный шум. А действительно, отчего семь? Семь жизней, семь смертей... Александра тогда улыбнулась; теперь ей будет легче и всё, что будет дальше, казалось простым и безоблачным. «Первая смерть у меня уже была - думала она - Это много-много лет назад, а сейчас, считается ли это за смерть?». Как же это всё было давно...
Александра хорошо помнила, что было тогда. Как её «допрашивал» молодой здоровенный лейтенант милиции, она обо всём умолчала, а те немногие, общие фразы, лейтенант долго и неуклюже записывал в протокол. Не в ладах с правописанием, он постоянно делал ошибки, переспрашивал и даже справлялся у ней, как пишется то или иное слово. Глядя на его здоровенные веснушчатые руки, Александра представляла, какие у него могут быть кулаки и как он с их помощью «допрашивает» подозреваемых или же просто не понравившихся... Мама плакала и Александра плакала вместе с нею, мама тоже не узнала ничего - так будет легче и ей и самой Александре. К ней приходили друзья, у неё оказалось очень много друзей и в основном те, кто раньше был скорее недругом. Приходил даже Серёгa, которого сперва забрали в милицию, а дня через три отпустили. Не было только Виктора, как позже узнала Александра, от него самого, он ничего не знал - был обижен. Действительно, Виктор жил в другом конце города, а такая новость в большом городе, вещь обыденная и до него вряд ли дошла. А может и дошла, где-то в подсознании думала Александра, дошла, а он просто испугался... Единственный, кому она могла хоть что-то рассказать, конечно же не всё, не пришёл... Светка, лучшая Сашина подруга, выпрашивала у неё телефон Виктора, чтоб позвонить, рассказать ему всё, но Александра запретила ей даже говорить об этом. Александра не долго провалялась в больнице и вскоре целиком углубилась в занятия; ей надо было наверстать упущенное и готовиться к выпускным экзаменам. Она часто видела возле школы белую «Тойоту» Виктора, он ей не звонил и из машины не выходил. Александра проходила мимо, а он постояв ещё немного, уезжал. А потом уже уехала она, в Москву, поступать в Художественный институт. В день её отъезда сбылось предсказание всех бабулек её двора - Серёгу арестовали за угон старенького «Москвича».
Вот уже два года, как она учится живописи, ей всегда нравилось рисовать, правда теперь она несколько охладела к искусству, но не бросать же начатое дело! Уже из Москвы она написала Виктору письмо, он ответил. Всего он написал ей пять писем, она три. Писать было не о чём; сегодняшняя жизнь Александры была слишком далека от него, она изменилась и дышала совсем другим воздухом, а вспоминать то враньё о «десяти мужиках», о том, что было, не хотелось - сразу вспоминалось и плохое. Виктор не понимал, что Александра и тогда была не той, кем он представлял, а теперь и подавно. И Александра с удивлением отмечала, что он - просто скучный, просто не тот...
Однажды, в середине лета, она приехала на каникулы домой. Мама готовилась к приезду дочери уже за две недели, накупила сладостей и всяческих деликатесов. Она почти каждый день делала «генеральную» уборку и мелкий ремонт, мусорить было некому и Александра переступив порог родной квартиры, увидела идеальную чистоту которая её поразила, особенно после двух лет жизни в общежитии. Мама что-то говорила и говорила, а потом останавливалась и долго смотрела на дочь, перескакивала на другое и украдкой смахивала слезу. Год назад внезапно появился отец Александры, он оказывается уже три года живёт один. Посидев минут десять, он ушёл, всё расспрашивал об Саше, собирался высылать деньги, а прощаясь, попросил у мамы прощения, а также спросил можно ли ему, хоть иногда заходить. С тех пор он раз, а то и два раза в месяц заходит к маме, так же разговаривает об Александре, пьёт чай и минут через 10 - 15 уходит. Хоть он и пьёт, почти каждый день, выглядит прилично - сам себя обстирывает, сам себе готовит. Маме было очень жаль его и тогда и сейчас, а Александра равнодушно слушала об отце и ничего, почти ничего в ней не шевельнулось. А деньги она действительно получала - четыре раза, отправителем значился прочерк.
В тот же день, вечером, прибежала лучшая подруга и радостно сообщила, что её отчим «сдох», она так и сказала, и было видно - это доставляло ей удовольствие.
- Ну, как там у вас в столицах? – спросила Светка, она оставалась прежней простушкой и провинциальной девушкой.
- Что у вас за дурацкая привычка: «Рассказывай, да рассказывай»? - небрежно бросила Александра - Неужели нельзя просто посидеть, поболтать ни о чём?
Она совершенно изменилась - повзрослела, это сразу чувствовалось, если раньше все подруги сторонились Александры из-за её непомерного самомнения, то теперь в Александре появилось высокомерие и разговаривала она как-то снисходительно. Александра тоже заметила насколько они разные: Она столько всего перевидала, а Светка, будто вчера школу окончила... С удивлением она узнала, что Светка месяц назад вышла замуж; ей, совсем не красавице, в понятиях Александры, суждено век одной коротать или как следует поднапрячся, чтоб найти хоть какого мужа, какого-нибудь шоферюгу, а то и судимого или убогого... А тут, с фотографии смотрел очень приятный парень с цыганскими глазами, Александра даже немного позавидовала Светке и вроде, даже уважения к ней прибавилось.
Светка тараторила и всё рассказывала как они встретились, как он ей предложение делал, а она ломалась, как он знакомил её со своими родителями. Александра слушала в пол уха, а потом спросила:
- А ты его любишь?
- А как же? - просто ответила Светка - А ты? Ты мне ни разу не писала, у тебя есть кто?
- Есть, конечно есть, только несерьёзно это. Кого не встретишь, вроде такой внимательный, ласковый, заботливый, а потом, раз-два и куда-то исчезает. А вообще, в общаге своя жизнь, особенная, там иначе нельзя – или, или…
- Как это? - Светка непонимающе хлопала глазами.
- Ну так: или тебя обманут или ты обманешь - что лучше? Я всегда упреждаю события. Разделись, легли, получили удовольствие и гуд бай! Да не делай ты такие глаза, нормально это, я не дура и пред первым встречным ноги не раздвигаю. А по иному там нельзя, так все живут. У нас там художники, поэты, музыканты - такие вещи могут загнуть! И если раз дашь, всё, считай пошло поехало, сама не замечаешь как всё это, ну я про кровать говорю, незаметно происходит. А оглянулась и тебе деваться некуда: все уже знают – кто ты - попробуй после этого поломаться... Я сперва глупая была, на всякий трёп покупалась, а теперь нет, теперь сама кому хочешь голову заморочу. Но это всё ерунда, главное - нет никого, совершенно нету такого человека, за которым, как во сне, закрыв глаза на край света можно идти, за которого и умереть стоит. НЕТ! Совершенно.
- А я вот нашла такого - наивно проговорила Светка-простушка.
- Тебе повезло - снисходительно сказала Александра и подумала: «Зачем ей портить настроение - живёт, обманывается - верит! Хоть и придуманное, а счастье! Повезло... А ведь всё одно...»
- А Виктор? Ты ничего о нём не слышала?
- Написал мне как-то пять-шесть писем, а потом всё утихло, заглохло, не знаю. С ним, тоже - не то. А что такое?
- Не хотела тебе сразу говорить, ну раз у тебя с ним всё кончено, я думаю ты не расстроишься...
- Что?! - Александра неожиданно испугалась, словно какое-то внутреннее хрупкое равновесие нарушилось.
Светка сразу заметила изменившиеся интонации голоса у Александры и как-то виновато замялась.
- Тут видишь как получилось, ну в общем когда ты у ехала, он однажды остановил меня на улице и стал о тебе расспрашивать.
- Ну дальше, дальше! - прервала её Александра, она чувствовала как в внутри её, с тихим звоном рушится стеклянная пирамида.
- Я совершенно случайно, только позавчера узнала, он разбился. Он на большой скорости ехал по загородному шоссе, кто-то перебегал дорогу, чтоб не сбить человека, он вывернул на встречную полосу, а навстречу нёсся грузовик... Потом его доставили в больницу, там он пролежал три дня и ровно неделю назад скончался.
«Неделю назад, неделю назад... Каких-то несчастных семь дней назад! Он был ещё жив! - стучало в висках Александры - Я, а я, семь дней назад, семь...». Её охватило омерзение - семь дней назад, она, как ни в чём не бывало, где-то смеялась, ей делали комплименты, она кривлялась и бросалась пустыми словами... Потом это чувство к себе прошло, остался лишь пошатнувшийся мир.
Дмитриенко Михаил Александрович