В славном городе Ургенче жил один почтеннейший человек и звали его сахиб ас-салам Али Алмас Барса-кельмес, а ещё – ловкий аксакал. Всего от роду ему было 127 лет, но другие утверждали, что ему всего лишь 27. Он был и старым и молодым, умным и глупым, весёлым и грустным. С ним происходили разные хорошие истории, которые имели плохой конец. А плохие происшествия давали ему, порою, больше выгоды, чем ростовщичество. Он жил в домике почти в центре города, а может быть он жил и в других городах.
- Ох, бедный я, бедный! – громко стенал Али Алмас на весь свой квартал – Дома ни лепёшки, ни пол-лепёшки, даже мыши сбежали!
- О чём печалишься, почтенный? – спрашивали его дехкане – Ты вот и одет хорошо, и щёки от сытости лопаются!
- Тёмный вы народ, жестокосердый вы народ! Да ведь у меня нищета! Такая невыносимая нищета, что прямо в могилу и то лучше!
- А вчера тебе наш падишах мешочек с золотом подарил, – заметил один дехканин.
- Так-то оно так, но вы, наверное, совсем злые люди! Я нищий, а вы золоту завидуете…
- Нищету-то легче пережить, когда имеешь мешок с деньгами! – сказал проходивший мимо мальчик с узелком в руках – Не так ли, аксакал?
- А скажи, уважаемый Али Алмас, за какие заслуги наш падишах так щедр к тебе? – спросили старика.
- Э-э-эх… - зевнул аксакал – Спроси лучше у моего осла, почём я знаю?
- Зачем спрашивать осла, я знаю, - сказал один проходивший мимо мальчик с узелком в руках – Он продал падишаху кувшин с живительной водой, которую набрал в грязной луже за домом.
- Что за вода такая? Почему живительная? – полюбопытствовали дехкане.
- Если каждое утро пить несколько капель этой воды, то преждевременно не умрёшь.
- А как это – «преждевременно»?
- Какие же вы любопытные! – отвечал мальчик – Это пока твой смертный час не пробьёт.
- Падишах так обрадовался, что велел скромно меня наградить, и всё тут, - перебил его Али Алмас.
- Всё? А как же бессмертная черепаха? – хитро усмехнувшись, спросил его мальчик – Наш мудрый Али Алмас Барса-кельмес продал нашему господину, великому падишаху, бессмертную черепаху, которую поймал у себя в огороде.
- Да где это видано, чтобы в наших краях водились бессмертные черепахи, да ещё и на огороде?! – удивились дехкане – Обман всё это!
- Ещё как водятся! Но вот чтобы проверить бессмертная ли она, надо ведь и самому жить вечно! Вот в чём штука. А после живительной воды из лужи, наш падишах не долго…
- Молчи! Молчи, негодный мальчишка! Ещё беду накличешь, – закричал на него разгневанный аксакал – Твоя молодость позволяет говорить тебе глупости. А я окончил десять университетов!
- О, великий мудрец, о светило светил, звезда разума, - засмеялся мальчик и глубоко склонился – Твои ученые степени и твоя всеми уважаемая седая борода, позволяют говорить тебе глупости ещё уверенней!
Однажды седобородый Али Алмас решил поиграть в молодость. Одел он лучший халат с парчовым поясом, расчесал и окунул бороду в ароматическую воду и отправился вечером бродить по улицам своего квартала. Не прошло и получаса как некая легкомысленная женщина, приоткрыв чадру, подмигнула ему и позвала с собой. Обрадовался Али Алмас, а утром, уходя из дома этой грешницы с лёгким сердцем отдал ей один серебряный дирхем. А назавтра он отдал уже другой плутовке золотой динар…
Одну, потом другую неделю развлекался аксакал, а потом хвастался своими победами перед друзьями, такими же седобородыми старцами – вот де я какой неотразимый, джигит, да и только! «Десять, а может и двадцать девичьих сердец я покорил!» - так похвалялся он.
- Эх ты, джигит! – насмешливо сказал ему всё тот же нахальный мальчишка с узелком в руках – Победы надо не считать, победы надо взвешивать.
И он махнул рукой показывая не-то на отощавшую фигуру Али Алмаса, не-то намекая на исхудавшие кошельки аксакала.
И то верно, сам Али Алмас где-то читал, как один полководец отправился в поход на ста тысячах верблюдах, победив врага он вернулся домой на десяти верблюдах. И, кажется, шах приказал отрубить ему голову…
Вспомнив историю с полководцем, Али Алмас вспомнил и то время, когда и он сам был сильным батыром и лихим джигитом.
Как-то ехал он в те далёкие времена на великолепном скакуне на войну – а конь вороной так и пляшет под ним, кольчуга серебрится, сабля из золочёных ножен сама выскакивает, копьё длинное с белым бунчуком, а щита нет – зачем батыру щит?
А тут навстречу ему скачет другой всадник – кляча под ним старая, сам весь запылённый, без копья и со старой-престарой саблей. А щитов аж две штуки по бокам к седлу приторочены!
- Ты кто? – спрашивает незнакомец Алмаса.
- Я Алмас, на войну еду. – отвечает ему Алмас.
- А я Балмас, с войны еду.
- Что вы всех победили?
- Нет, нас все победили.
И начал Балмас уговаривать Алмаса не ехать на войну.
- Тебя победили, а меня нет, - сказал ему храбрый Алмас – Пусти!
- Я воевал, а ты нет, - отвечал ему Балмас – Послушай меня.
- Стану я слушать труса! Ты бежишь. Лучше передумай, и поехали со мной.
- Я воевал, я знаю военное дело, а ты глупец!
Долго они так препирались, пока не поссорились. А тут проезжал мимо падишах со свитой. Увидел он спорящих джигитов.
- Эй, - говорит падишах – Джигиты, лучше возьмитесь за оружие и выясните кто из вас прав, а кто нет.
Верно. Назначили поединок. Измерили поле. Выдал им падишах одинаковые копья. Разъехались джигиты, копья наперевес и давай съезжаться. Вот уже десять шагов осталось, как вдруг развернули они коней, и давай погонять в разные стороны.
- Трусы! – закричал им падишах – Стойте, не то прикажу вас изловить, как сайгаков и изжарить на вертеле!
Услышав такие оскорбительные и угрожающие слова, джигиты вернулись
- Мы не трусы! – хором ответили они на ужасное оскорбление.
- Я много и храбро воевал, - начал Балмас – Мне надоело и я сложил оружие.
- А я ещё ни разу не воевал, - продолжил Алмас – И ещё ни разу не поднимал оружие.
- И это всё? – нахмурился падишах – Это всё ваше оправдание?
- Нет, падишах, - заговорил Алмас (он уже начал становиться ловким аксакалом) – Поединок двух людей доказывает меньше, чем сражение тысячи.
- А сражение тысяч людей вообще ничего не доказывает, - добавил простодушный Балмас – Теория ищет…
- А практика находит, - перебил его пылкий Алмас.
- Когда канатоходец ищет новых путей он разбивается!
- Он сердцем ищет свой путь и сердцем создаёт себе ум!
- Горе ему, он слепец! Только умом можно создать сердце и выбрать свой путь!
- В чувстве больше разума, чем в разуме чувств!
- Безумец, ты лжёшь не потому, что не ведаешь Истины, а потому что её не ведают все остальные!
- Я прав, но не потому что прав – не правы остальные!
- Ты это знаешь? Ты знаешь всех остальных? Молокососы тоже всё знают, правда… плохо.
- Я молокосос?! Ну что же, молокосос тоже имеет право на существование.
- Существовать существуй, но не мешай существовать другим!
- Потому я тебя и не поднял на копьё. Даже нелепица должна быть, без неё Истина мала.
Тут падишах, схватившись за голову, вскочил и закричал:
- Молчите несчастные! Эй, разнимите болванов! Ваши головы настолько глупы, что даже умные мысли в них становятся глупостью! Кто послушает вас хоть минуту, станет подобно вам, биться на словах. А мне дорог мой разум.
Падишах приказал своим нукерам доставить притихших джигитов – одного, Алмаса, в армию на поле битвы, а его противника, Балмаса – отправил домой.
Да, давненько это было… Али Алмас Барса-кельмес вздохнул и сказал всем:
- Было время, я храбро бился, полководцы ставили меня в пример всем простым воинам. Полководцам я бесстрашно говорил всю правду в глаза…
- Это так, точно, наверняка, - опять влез противный мальчишка со своими замечаниями – Один раз наш Али Алмас, гроза нечестивых гяуров, указал падишаху на две его маленькие ошибки и тем самым совершил одну, но очень и очень большую ошибку! Следы от тех тумаков он и по сей день выдаёт за сабельные удары!..
- Прочь негодяй! – замахал на него аксакал – Вечно тут путаешься под ногами!
Мальчик обиделся и, ворча про себя: «Не буду я сыном храбрейшего Балмаса, если не проучу этого вздорного старикашку!», ушёл по делам.
Однажды мулла встретил пьяного Али Алмаса и давай читать ему проповедь. Аксакал слушал-слушал муллу и только мычал в ответ. Наконец мулла выдохся и закричал ему в гневе:
- Ты хоть понимаешь, что вино страшнее сабли! Сабля убивает мгновенно, а вино – это медленный яд!
Али Алмас только лишь мотал головой и не отвечал.
- Уважаемый, оставь его в покое, - обратился к мулле проходивший мимо мальчик – Разве не видишь, он никуда не торопится.
Говорят, что после этого случая никто не видел Али Алмаса с пиалой вина в руках, но кто поверит этим россказням!
Однажды ночью в дом Али Алмаса проникли воры и обокрали его. Проснувшись утром Али Алмас обнаружил злодеяние и громко причитая, расцарапав лицо в кровь выбежал на площадь. И так громко он там вопил, что привлёк всеобщее внимание. Подошёл к нему один добрый человек и спросил:
- Что за горе у тебя, седобородый?
- Украли! Всё, всё украли!
- Успокойся, почтенный, аллах их покарает.
- Да это когда будет, но сперва-то он меня заберёт! Ведь я теперь нищий и умру от голода.
- И много добра унесли? – спросил кто-то из зевак.
- Много-немного, а унесли… Три медные монетки унесли эти негодяи – все, что скопил за долгие годы!
- Всего-то!.. – рассмеялся зевака.
- Если нет больших денег, то и маленькие могут скрасить жизнь.
Так ответил ему Али Алмас. Видя, какое горе обуяло старика, добрый человек тоже чуть не заплакал.
- На, возьми три монетки, - сказал он, доставая из мешочка три медные монетки – Успокойся и считай, что у тебя ничего не украли.
- Спасибо, спасибо тебе добрейший из добрейших! – ещё пуще заливаясь слезами, проговорил Али Алмас – Ты самый хороший человек в этом городе – городе воров и мошенников! Но горе моё оттого возросло вдвое.
- Это отчего же? – изумился добрый человек и про себя решил, что старик явно сумасшедший.
- Так если б не воры, у меня было бы теперь целых шесть монеток – целое состояние!
И Али Алмас Барса-кельмес совсем уж было отчаялся, как вдруг краем уха услышал разговор двух торговцев изюмом.
«У купца Аслана несчастье» - сказал один. «А что случилось?» - спросил другой. «Из его конюшни вырвался и сбежал белый-пребелый жеребёнок. Кто найдёт его и возвратит владельцу, получит шесть золотых динаров награды!». Второй торговец даже подскочил: «Так много?! Хотел бы я быть тем счастливчиком…». Недослушав разговор торговцев, Али Алмас уже бежал к дому богатейшего купца Аслана.
- Это ты, щедрый купец, что обещал шесть золотых монет тому, кто найдёт твоего белого-пребелого жеребёнка? – спросил он чуть отдышавшись.
- Да, это я, - обрадовался купец – А что, аксакал, вы его нашли?
- Ещё нет, уважаемый, но сперва я хотел бы получить задаток.
Говорят, с тех пор купец Аслан начал заикаться – так он смеялся!
Возвращаясь от купца Аслана без гроша (не считая тех трёх медны монеток), высмеянный и обиженный Али Алмас остановился на минутку перевести дух. И тут какой-то беспризорный, праздно шатающийся ишак лягнул аксакала в живот. Лягнул не сильно, но аксакал и без того не в духе очень разгневался. «Ну, мерзкая тварь, ты за это поплатишься! Или твой хозяин!» - подумал Али Алмас и пошёл следом за ослом. Вскоре осёл зашёл во двор одного очень богатого дома. Обрадовался Али Алмас, так как с богатого хозяина можно побольше взять и спросил у мальчика, работающего во дворе по хозяйству:
- Чей это дом?
- Это дом судьи. – ответил мальчик.
- Очень хорошо! – ещё пуще возрадовался аксакал, ведь теперь он стоял пред лицом закона – А этот негодный осёл, тот, который только что зашёл сюда, чей это осёл?
- Он тоже принадлежит судье. И всё остальное здесь тоже принадлежит судье. И сам судья дома, проходите аксакал.
Али Алмас подбоченился и без лишних слов прошёл к судье.
- Уважаемый, если меня лягнёт осёл, - спросил он у судьи – Какой штраф накладывается на хозяина осла?
- Десять медных монет. А если владелец осла занимает большую должность, например как я, то он обязан уплатить потерпевшему тридцать медных монет.
- Так много?! – обрадовано закричал Али Алмас – Это хорошо, это то, что мне надо! Только что на рынке ваш осёл лягнул меня в живот. Посмотрите, даже след его грязного копыта на халате остался. Хозяин этого осла вы, потому… Когда, уважаемый, я смогу получить свои тридцать монеток?
- Можно прямо сейчас, - улыбаясь, сказал судья, не менее хитрый, чем Али Алмас – Но сперва вы должны уплатить суду пошлину – десять медных монет, если рассматривается дело обычное, или тридцать медных монет, если в деле ответчиком выступает вельможа.
- Ой, старая моя башка! – схватился за голову аксакал – Кажется, меня лягнул совсем другой осёл, а может и не осёл. А скорее всего – это я осёл!
Уходя от судьи Али Алмас подумал: «И всё же я неплохо провернул дельце! По крайней мере, мы с судьёй квиты». Подумал и ему сразу стало легче на душе.
С тех пор зарёкся Али Алмас к судье ходить. Но всё же, хоть и не по своей воле, он ещё разок встретился с судьёй.
Однажды на рынке нашёл Али Алмас кожаный мешочек, заглянул внутрь и увидел в нём серебряные дирхемы. Обрадовался аксакал, но тут как из-под земли вырос один толстый купец и закричал радостно:
- Вот мой мешок с деньгами! О счастье, наконец-то я его нашёл!
- О чём ты толкуешь? – спросил его Али Алмас.
- Так это я потерял этот мешочек! Отдай, аксакал, это моё.
- Почём я знаю что твоё? – разгневался аксакал – Так всякий может сказать.
Разозлился купец и потащил упирающегося старика к судье – пусть, мол, тот рассудит. А судья принял их вежливо и спросил в чём их дело. Купец рассказал.
- Зачем же ты взял чужое? – выслушав купца, спросил судья аксакала.
- Да разве я знаю чужое это или своё? – пожал плечами аксакал и поведал – Дело в том, ваша справедливость, что я сам неделю назад потерял мешочек с деньгами…
- Неделю назад! – воскликнул купец – Седобородый, а такой глупый, или – хитрый! Да твои деньги давно уж кто-нибудь да нашёл!
- Я не знаю, может быть, нашёл. А может и не нашёл. Ты, купец, толстое пузо, ты видел как этот кто-нибудь находил мои деньги? И я не видел. Может, этот мешочек и есть именно мой?
- Постой аксакал и ты купец подожди, - сказал им судья – Вы оба говорите правильно и ваши претензии справедливы, но разберёмся. В каком мешочке были ваши деньги?
Купец сказал, что у него был кожаный мешочек, а вот Али Алмас сообщил, что его мешочек был из красного китайского атласа.
- Так о чём же спор? Иль ты старик слеп? Разве не видишь, что этот совсем другой – он кожаный!
- Я не слеп, - обиделся Али Алмас – Я, ваша справедливость, тоже сперва смутился, но когда я заглянул во внутрь, то серебряные дирхемы показались мне такими знакомыми!..
Всякий знает, как поступит судья в таком случае: кожаный мешочек, как опознанный – купцу. Десять серебряных из мешочка, как опознанные – аксакалу. И девять монет с аксакала суду – в качестве пошлины.
- Если так дело дальше пойдёт, - сказал аксакалу мальчик с узелком в руках – Ты, удачливый из удачливых, станешь первым богачом в нашем квартале!
Аксакал ничего не ответил – что правда, то правда…
Однажды встретились два давнишних противника и приятеля – Али Алмас и Али Балмас.
- Ну, как дела, уважаемый Али Балмас, я слышал ты странствовал? По пустыням, говорят, странствовал, по морям и странам? – спросил Али Алмас – Что нового под луной? О чём мудрецы толкуют в чужих краях? Не скоро ли светопреставление?
- Благодарю за добрые слова, многоуважаемый Али Алмас Барса-кельмес, по воле аллаха, мир во всём мире твёрд и нерушим. Конца света не предвидится. А мудрецы они, что в наших странах, что в чужих, они всегда много толкуют о разных пустяках и называют их важными делами. Видел двух чудаков в городе Руме: один сидел в глубоком колодце, а другой на высокой башне, вроде нашего минарета. Они так жарко спорили, что и я ввязался, но они меня не послушали и прогнали прочь, чуть собак не спустили, нечестивцы!
- О чём же они спорили, бесценный Али Балмас?
- А о чём, драгоценнейший мой Али Алмас, могли спорить эти неверные – о глупостях! Один тот, что в колодце сидел, очень уж на тебя, седобородый из седобородых, был похож. А второй, что на башне, да простит мне аллах, совсем как я – только без бороды. Тот, что в колодце – крохотный такой, в дырявом чапане, пищит-пищит себе что-то под нос, а второй громко так кричит и сверху смотрит, ну прямо как орёл, только без клюва.
- А о чём спорят-то они?
- Тот, что в колодце сидит, говорит: «Если из песчянной горы взять одну песчинку, то гора останется горой?». «Останется» - отвечает тот, что на башне. «А если две, или лучше три песчинки взять, то будет эта гора горой?» - «Будет» - «А если тысячу?»- «Гора останется горой, если ты возьмёшь и миллион песчинок».
- Ну и в чём же, о прозорливый Али Балмас, спор?
- А спор, удивительный как сто тысяч алмазов, мой драгоценнейший Али Алмас, в том, что они доспорились до того, что колодезный мудрец стал утверждать следующую нелепицу: «Сколько бы мы не брали песчинок из песчянной горы – гора останется горой. Следовательно, если мы возьмём все песчинки кроме одной, последней, то она одна-последняя и будет горой!» - «Вздор! Одна песчинка – есть песчинка, она не гора!» - мудро возражал башенный мудрец…
- А куда же тогда сама гора девалась? – спросил Али Алмас.
- Растащили. – просто ответил Али Балмас.
- Это не ответ. Если можно взять одну песчинку, то можно взять и миллион песчинок – горы не убудет! Ничего не изменится, если даже взять половину всего песка – гора останется горой.
- Изменится, тогда будет лишь полгоры! А дальше будет горка, если брать ещё будет холм, потом бархан, потом куча, потом щепотка…
- Это всё названия. А если от кучи взять одну песчинку, она останется кучей?
- О, бестолковый, конечно останется!
- Так что же ты хочешь? Выбирая по одной песчинке мы и придём к тому, что останется Одна песчинка! И она-то одна будет кучей! Скажи мне, длинноухий осёл, разве не так?
- Нет, не так, жёлтобородый пёс, не так! С каждой песчинкой кучи будет становиться всё меньше, пока она не превратится в ничто – в одну единственную, паршивую песчинку. Одна песчинка – это одна песчинка и никак не больше. Ясно тебе, старый пень саксаула?! Иначе, у нас под ногами миллионы песчинок и что, они все кучи или они все горы?
- Эх ты, шарлатан, тебе надо быть дурным факиром! А с чего начинается куча – с миллиона песчинок? Нет – с одной песчинки!
- Шайтан! Сын шайтана и отец шайтанов! Чтоб тебя разорвало! Куча – это когда Много песчинок, а одна – это Ничто!!!
- Отродье бешеной желтухой собаки! По-твоему куча состоит из Ничего? И гора из Ничего?! С неверными связался и сам неверным стал! Камчи моей отведать хочешь? Убью тебя, свинья нечестивая!
- Зачем так ругаешься? А ещё зовёшься сахиб ас-салам!..
Тут вдруг появился ангел Джабраил с огненной саблей в руке и крикнул:
- Не стыдно вам, седобородым, так поносить друг друга?! Вы бы ещё подрались! Даже мне, на небесах, тошно стало!
- О всесильный, рассуди нас! – крикнули оба аксакала падая на колени пред, в общем-то, добрым ангелом.
- Нет предела делению вещей, - грозно молвил ангел Джабраил и совсем уж мрачно добавил – Но есть же предел терпению!
И погрозив саблей спорщикам исчез.
- Всё из-за тебя, - пробурчал Али Балмас и ткнул Алмаса в бок.
- Ну да я-то здесь при чём? Это ты со своими мудрецами из Рума…
- Ну, в общем, ты прав, я виноват… И так, ты прав – как ни крути, а песчинка получается – гора…
- Да кто его знает! Песчинка – ничто…
- А если к одному ничто добавить второе ничто получится ли что-то?
Чем окончился этот день для обоих аксакалов не знает никто, только лишь мальчик с узелком в руках видел, как над тем местом, где сидели Али Алмас и Али Балмас взвились языки пламени и поднялся огромный столб чёрного дыма.
©Михаил Дмитриенко, 2004, Алма-Ата
PRETICH.ru