Главный конструктор систем радиоуправления

Этой публикацией мы продолжаем рассказ еще об одном члене Совета главных конструкторов, образованного в 1946 году по инициативе С. П. Королева.

В коллективах многочисленных НИИ, КБ, заводах, создающих ракетно-космическую технику, давно и хорошо известны имя и деятельность Михаила Сергеевича Рязанского — выдающегося советского ученого, конструктора систем радиоуправления для ракет, спутников, автоматических межпланетных станций, пилотируемых кораблей, наземных и морских технических средств командно-измерительного комплекса. Однако широкий круг читателей, к сожалению, мало знает об этом замечательном человеке, что отчасти объясняется длительной и не всегда обоснованной «закрытостью» дел, которыми занимался и руководил М. Рязанский. Есть и еще одна причина: исключительная личная скромность Михаила Сергеевича.

Помню, работая над книгой о КИКе, я попросил Рязанского рассказать о себе и дать свою фотографию, чтобы познакомить читателей с ним. Немало времени пришлось затратить, чтобы уговорить ученого подобрать снимок для книги, от рассказа же о своем жизненном пути он категорически отказался.

И пришлось мне уже после ухода Михаила Сергеевича из жизни (он умер 5 августа 1987 года) по материалам архива ученого, кстати очень небольшого, по крупицам восстанавливать большую жизнь одного из пионеров ракетно-космической науки и техники.

Родился Михаил Сергеевич в Петербурге 5 апреля 1909 года. Вскоре семья переехала в Баку, где отец работал экономистом в нефтяной промышленности, а мать учительствовала. Будущий конструктор с юношеских лет увлекался радиолюбительством. С той поры радио стало делом всей его жизни.

В 1928 году семья переехала в Москву, где тогда же началась трудовая деятельность М. Рязанского. Он поступил монтажником в Общество друзей радио. По поручению Московского комитета ВЛКСМ комсомолец Рязанский, работая по совместительству заместителем председателя Московской секции радиолюбителей-коротковолновиков, с увлечением занимался пропагандой радиолюбительства среди молодежи столицы.

Способного и деятельного энтузиаста новой тогда техники вскоре командировали в знаменитую Нижегородскую радиолабораторию имени В. И. Ленина (НРЛ). Это был первый советский научно-исследовательский центр в области радиотехники. В. И. Ленин лично отредактировал и 2 декабря 1918 года подписал «Положение о НРЛ с мастерской Наркомата почт и телеграфов». Организаторами и первыми руководителями лаборатории были В. Лещинский, М. Бонч-Бруевич, В. Лебединский и другие видные инженеры и ученые.

Разработки НРЛ стали научно-технической и организационной основой советской радиосвязи, в том числе и нашей первой широковещательной радиостанции имени Коминтерна. Плодотворная работа радиолаборатории была отмечена двумя орденами Трудового Красного Знамени, что по тому времени, не очень щедрому на награды, было чрезвычайно высоким государственным поощрением. В 1928 году лаборатория вошла в состав Ленинградской центральной радиолаборатории треста заводов слабого тока.

Рассказываю так подробно о НРЛ потому, что она сыграла важную роль в судьбе М. Рязанского. Именно там он стал профессионалом и получил направление на учебу в Ленинградский электротехнический институт.

Член КПСС с 1931 года.

Из-за серьезного заболевания легких (туберкулез) дальнейшее проживание во влажном климате города на Неве Рязанскому было противопоказано. Свое образование он завершил в Московском энергетическом институте, получив в 1935 году диплом с отличием.

За два года до окончания института Михаил Сергеевич поступил на работу в ОТБ — Особое техническое бюро, которое стало впоследствии ведущим в своей отрасли научно-исследовательским институтом. Здесь в годы Великой Отечественной войны М. Рязанский участвовал в создании первых радиолокационных средств для армии. За эту работу он был удостоен Сталинской премии (1943), Государственной премии СССР(1957) и ордена Красной Звезды.

Победной весной 1945 года М. Рязанского как опытного специалиста командировали в Германию для изучения пресловутого «оружия возмездия» третьего рейха — самолетов-снарядов ФАУ-1 и баллистических ракет ФАУ-2. Там он работал вместе с С. Королевым, В. Глушко, Н. Пилюгиным, В. Кузнецовым, В. Барминым. Они-то и составили впоследствии знаменитый Совет главных конструкторов.

Вскоре по предложению Д. Ф. Устинова Михаила Сергеевича назначили главным инженером одного из новых научно-исследовательских институтов, созданных по известному решению от 13 мая 1946 года о развитии советского ракетостроения.

В 1947-1951 годах Рязанский вместе с другими учеными и конструкторами участвовал в летных испытаниях на полигоне Капустин Яр первых советских баллистических ракет Р-1 и Р-2, для которых под его руководством были созданы системы радиоконтроля и управления. Затем работал начальником главка в министерстве. Но кабинетная работа пришлась не по душе Михаилу Сергеевичу, и вскоре он возвратился в свой НИИ главным конструктором.

В составе Государственной комиссии в 1957 году М. Рязанский участвовал в подготовке и осуществлении запуска первого советского искусственного спутника Земли, выведенного ракетой-носителем с системой радиоуправления, разработанной под его руководством. В 1958 году Михаил Сергеевич блестяще защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора технических наук.

Апофеозом творческой деятельности М. Рязанского стал радиотелескоп-исполин РТ-70 с первой в мире полноповоротной квазипараболической двухзеркальной многодиапазонной антенной системой с диаметром главного зеркала более 70 метров. Первый такой аппаратурный комплекс был введен в действие в 1978 году в евпаторийском Центре дальней космической связи, второй — на дальневосточной станции слежения КИКа, в районе Уссурийска.

С помощью РТ-70 были безукоризненно обеспечены полеты многих межпланетных станций, в их числе «Вега-1» и «Вега-2», которые по командам с Земли выполнили уникальные исследования Венеры, ее атмосферы и, преодолев по гелиоцентрической орбите более 1,2 млрд. километров, с изумительной точностью вышли на встречу с кометой Галлея. Будучи уже тяжело больным, Михаил Сергеевич с огромным вниманием следил за ходом этого грандиозного, последнего в его жизни эксперимента.

— Все думы отца, помыслы, свободное и служебное время, — сказал его сын Николай Михайлович, — были подчинены работе. Думал и говорил о ней всегда, за исключением тех редких часов отдыха, которые с упоением посвящал чтению. Отец хорошо знал и любил русскую, советскую и зарубежную классику, старался следить за новинками литературы. Чтение несколько отвлекало от тяжелых переживаний, свалившихся на него в последние годы: смерть жены, трагическая гибель старшего сына (несчастный случай в горах) и, пожалуй, самое главное — невозможность в полную силу работать в своем НИИ из-за тяжелого заболевания.

Работа в области дальней космической связи сблизила М. Рязанского с Главным конструктором межпланетных станций Г. Бабакиным, который не раз приезжал к нему домой и на дачу, чтобы посоветоваться, поделиться своими мыслями, планами. С 1945 года М. Рязанский поддерживал теплые товарищеские отношения с С. Королевым и особенно с Н. Пилюгиным. Дружба обогащала их морально и очень помогала в деле, которому они посвятили свою жизнь.

Михаил Сергеевич активно участвовал в общественной работе, был делегатом XXI и XXII съездов КПСС. Заслуги перед Родиной члена-корреспондента АН СССР М. Рязанского отмечены присвоением ему звания Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Государственной премий СССР. Он был награжден пятью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Красной Звезды, медалями.

Б. Покровский,
Председатель Совета ветеранов командно-измерительного комплекса

***