Уголовные дела над насильниками и растлителями детей

Часть 1 - Часть 2

«Губсуд нашел установленным, что обвиняемый Г. дворник в д. № ... по Петровке, имея жену и 1 ребенка 4-х лет, нанял для ребенка няню Н. Федосию 11 лет. 13 августа 1926 г., когда его жена ушла на работу, а няня Н. спала на полу, пришел к последней, раздел и покушался совершить с ней половое сношение, но не совершил полностью; за попытку сношения с малолетней привлечен к ответственности по ст. 14 и 167 УК.

Обвиняемый Г. не признал себя виновным, но не отрицает категорически возможности данного покушения, показав, что был выпивши и не помнит, может быть, что и было, но не допускает возможности. Но прошедшим судебным следствием вполне уличен в предъявленном ему обвинении. Во первых, обстановка совершенно благоприятствовала преступлению, был выпивши, категорически не отрицает возможности, а во вторых — показания потерпевшей, свидетельницы Е. и заключение судебно-медицинского врача при осмотре потерпевшей устанавливают, что хотя девственности Н. не лишена, но на половых органах имеется ряд красноватых пятен, царапин и тому подобное, что указывает на попытку к половому сношению».

Обследованный в тюрьме через полгода после случившегося он производил впечатление глубоко дементного, по-прежнему отрицал свою вину, пожалуй даже более решительно, чем на суде и объяснял все происками своей молодой жены (ей было 30 лет), которой он надоел и которая хотела от него избавиться. В свое оправдание он приводил, что он «и с женой не справлялся, куда ж ему было еще к девочке лезть».

Но именно в самом факте импотенции заключаются механизмы его правонарушения. Потому то он покусился на девочку, что жена была ему недоступна (весьма вероятно и ребенок был не его). Эти механизмы недостаточности мы сможем детальнее проследить на ряде других случаев.

К., Ив. Ант., 45 л., бродячий деревенский сапожник. Обвиняется в изнасиловании 7-летней девочки и заражении ее сифилисом. Осужден на 8 лет строгой изоляции. К. бродяжничает и странствует по деревням с тех пор, как «по ревматизму», лет 6 тому назад лишился по колено левой ноги. С тех пор и «баба» от него ушла, не желая жить с калекой, с тех пор бросил он свой захудалый домишко и пошел бродить по чужим деревням, сапожничать от случая к случаю. Своим сапожным ремеслом он не мог выработать на свое прокормление: «от силы 15 рублей мог заработать, да и то не платили». Приходилось попрошайничеством заниматься. Так и ходил по деревням Скопинского уезда, Рязанской губернии. С тех пор, как в бобыля превратился, стал пить. А так как денег своих-то не было, то «заслуживал» подношения прибаутками, кривлянием и даже шутовством, выполнял роль конферансье на крестьянских пирушках и посиделках. Служил предметом издевательства и насмешки со стороны женской половины деревни и молодежи. За лебезящей шуткой прятал глубоко обиду и свою «охоту до баб». А жажда женского тела была крайне глубока. Жена ушла от К., потому что слишком часто предъявлял ей мужские свои требования, а «чуть до дела, сейчас же слабнуть». Видимо дело идет о преждевременном извержении семени (ejaculatio ргаесох), которое сопровождалось повышением libido. За последнее время иногда мастурбация с представлением об обнаженных толстых ягодицах, завернутого на голову подола платья и т. д. Однако, жена и помирилась бы с его, К. «мужскими немощами» (impotentia coeundi), но К. хозяйственно был не крепок. «Непутевый я мужик» — так он себя характеризует. О деле рассказывает простодушно, правдиво, прерывая рассказ вздохами: «Эх, нелегкая меня возьми». Изнасилование 7-летней девочки произошло в с. Рождественском, Скопинского у., Рязанской губ. В этом селе К. дня 3 болтался, то чиня сапоги, то побирался по избам в чаянии водки и подаяния. Попал во двор к крестьянину М., где шла бурная гулянка. Просил приюта, в чем ему и не было отказано. Больше того, накормили, напоили слегка, да и спать послали в амбар, где в это время спали дети М. — 3 мальчика и девочка. Довольный, ублаготворенный оказанным гостеприимством, К. улегся в амбаре, выбрав местечко поближе к девочке. Ее он заметил, как только пошел спать. Не мог заснуть. Все мучила близость детского тела. Оно казалось ему очень доступным. Пришла мысль в голову, настойчивая и все «ползущая» о том, что «потешить себя надо». Мысли о том, что может вред ребенку принести, и не было в голове. Думал устроить так, что и себе будет хорошо, и «ребенку не обидно». «Как же ребенка-то обидеть, грешно». Постепенно и бесшумно начал придвигаться к девочке. Испытывал настойчивое и неодолимое желание прикоснуться penis’oм к половым органам девочки. Она лежала спиной к нему. Спала крепко. Девочка заворочалась во сне. Он осторожно перевернул ее на спину и на бок, лицом к себе и 3 раза провел penis’oм no genitalia девочки. Испытал чувство удовлетворения и заснул.

Осмотром установлена попытка к дефлорированию, однако не доведенная до конца. Кольцо расширено, имеются следы на больших и малых губах, растяжение девственной плевы.

К. по структуре своей личности представляет собой, конечно, неполноценного субъекта, мало осмышляющего обстановку. Налет дементности, благодушия; Может быть возникшего из долгого алкогольного воздействия на центральную нервную систему, усугубляет эту неполноценность, выявляя наружу влечения, идущие по линии непосредственного их удовлетворения. У него нет твердо установленной границы между хотением и выполнением его. При этом, он отвергаем всеми и вся вокруг. Он бобыль, калека, «никчемный» человек, шутейник, скрывающий свою долгую обиду и на то, что «баба его бросила», и на то, что «бабы нос от него воротят», и на то, что молодежь издевается и потешается над ним. В своей социальной проекции он также окрашен в тона Minderwertigkeit (неполноценность). Обида эта глубоко внутри живет, наружу ее показывать никак нельзя, ибо тогда весь условный моральный базис его существования рушится. Вот отсюда-то, в темноте амбара, где нет взрослых, которых он смертельно боится, от которых всецело зависит, вблизи детского тела, так соблазнительно манящего его, он собирается «потешить себя». Механизм правонарушения аналогичный описанным выше, и без того ясный, становится еще отчетливее при сопоставлении со следующим случаем:

Ив., Андр. И., 27 лет, по профессии слесарь, член союза металлистов, женатый, обвиняется в изнасиловании девочки. Обвинительным актом по делу И. установлено, что 11 марта 1926 года, встретив беспризорную девочку Л., 13 лет, И. повел ее за руку в столярную мастерскую, неподалеку от вокзала Моск.-Киево-Вор. жел. д. Достучавшись к хозяину мастерской, И. ввел девочку, запер мастерскую на замок и в присутствии хозяина мастерской, который также придерживал девочку за руку, сделал попытку изнасилования. Девочка закричала «караул», чем и обратила внимание проходивших мимо мастерской людей.

Осмотром врача установлено, что 13-летняя Л. половой зрелости не достигла, плева у нее разорвана, половая щель зияет, имеются следы крови на наружных и внутренних частях genitalia. Установлено также, что И. половой акт с Л. совершил путем насилия над последней, используя ее беспомощное состояние. Суд, исходя из всех этих данных, приговорил И. на 8 лет со строгой изоляцией. И. происходит из крестьян Рязанской губ. Рос он «подкидышем», находился до 13 лет в воспитательном доме. Учиться не хотел и ленился. С 14 лет ушел в кузницу учиться ремеслу. Владелец кузницы учил больше побоями, нежели работой. 17 лет И. отправляется добровольцем на войну (в 1914 г.). Беспрерывно до 1924 г. в армии. За это время перебывал и в сухопутных войсках и во флоте. В 1923 г. контужен. В госпитале начинаются у него припадки, длительностью в 15 минут. Будучи на Карельском фронте попадает в плен, будто бы, после чего припадки у И. учащаются. Время после демобилизации проводит на работе по специальности. Любит лечиться. Ходит по страхкассам, врачам и т. д. Попадает я санаторий. Половая жизнь начинается у И. с 10 лет. Занимается мастурбацией. С 13 лет — алкоголь; в 16 лет усиленное его потребление, вынослив в отношении его. Сифилис в 1915 г. Женился в 1926 г. Последнее время пьет усиленно. С 1918 г. потребление кокаина. Свое правонарушение объясняет тем, что сильно выпил, получив предварительно заработок. Только потом, как прочухался, узнал, что его обвиняют в краже на вокзале лампочек и изнасиловании девочки, но сам ничего не помнит. Будучи на испытании в Институте Судебно-Психиатрической Экспертизы охотно и демонстративно проявлял свое болезненное состояние. Припадки оказываются истерической природы с целевой на них установкой.

Несомненно здесь в правонарушении мы имеем дело с установкой, в особенности у психопатических личностей, на безнаказанность. В нашем случае развращение и изнасилование совершено в состоянии известного алкогольного опьянения. Степень его нетрезвости не трудно установить, хотя бы по одному тому, что И. предварительно уговаривал девочку, затем повел ее по известному ему адресу, уговорился со своим знакомым и т. д. Словом И. провел ряд целесообразных действий, исключающих возможность затемнения сознания. И. за время пребывания в Институте проявляет свою личность со стороны черт злобности, раздражительности и некоторой необщительности. В прошлом ранний «выход на улицу» — воспитательный дом, конечно, многим мог содействовать нарастанию этих черт в характере И., а одновременно способствовать и раннему сексуальному созреванию. Мастурбация в 10-летнем возрасте, затем уход на фронт империалистической войны, с его разлагающим на уже тронутую психику влиянием — все это не могло не сказаться в смысле создания предрасполагающих обстоятельств для особенной склонности к сексуальной невоздержанности. Последующая его жизнь, с заражением сифилисом и поздней, лишь в 1926 г., женитьбой, также, видно, изобилует abusus in Vonere В силу такого длительного воздействия вредоносных для И. факторов у него могла образоваться стойкая установка на сексуальную распущенность. Психопат из круга возбудимых, И. не может удержаться при виде доступного его вожделению объекта — беспризорной девчонки. Он во власти переживаний исключительного порядка — удовлетворить свою страсть не так, как это он может обычно. Он идет дальше по этому пути, не только уговорами, но и помощью товарища, овладевает детским телом.

Одни и те же механизмы «утехи» у И. и у К. Одни и те же властные желания охватывают обоих. И одна и та же безнаказанность делает свободной анти-социальную акцию каждого из них: у И. беспризорный ребенок, за которого кому-же заступиться; у К. амбар и ночная темнота, отсутствие взрослых свидетелей. Но у К. ярче и полней, клинически чище видны эти компенсаторные механизмы, идущие не от извращения, не от уточнения в исканиях либидинозной цели, не от пресыщения (на это в своем материале указывают Aschaffenburg, Flatau, Sadger и др.), а от жажды этого сексуального «благоудовлетворения».

Продолжение...

В.А. Внуков и А.О. Эдельштейн