В феврале 1900 г., когда кончился срок ссылки Владимира Ильича, мы двинулись в Россию...
В Уфе в день нашего приезда к нам пришла местная публика - А. Д. Цюрупа, Свидерский, Крохмаль. "Шесть гостиниц обошли... - заикаясь сказал Крохмаль, - наконец-то нашли вас".
Пару дней пробыл Владимир Ильич в Уфе и, поговоривши с публикой и препоручив меня с мамой товарищам, двинулся дальше, поближе к Питеру. От этой пары дней у меня осталось в памяти лишь посещение старой народоволки Четверговой, которую Владимир Ильич знал по Казани. В Уфе у нее был книжный магазин...
Очень жаль было расставаться, когда только что начиналась "настоящая" работа, но даже и в голову не приходило, что можно Владимиру Ильичу остаться в Уфе, когда была возможность перебраться поближе к Питеру. Владимир Ильич поселился в Пскове. Там, сидя в Пскове, усердно вил Владимир Ильич нити организации, которые должны были тесно связывать будущую заграничную общерусскую газету с Россией, с русской работой. Виделся с Бабушкиным, целым рядом других лиц.
Я понемногу акклиматизировалась в Уфе, устроилась с переводами, достала уроки...
Узнали мы о приезде В. И. в Уфу следующим образом: мы зашли в лавку, хозяйка которой нам сообщила, что в Уфу приехал Ленин. Нашли мы его в плохоньком отеле. По поводу его приезда было устроено собрание с.-д., которые в Уфе были очень многочисленны...
Вскоре после этого он уехал из Уфы. В том же году он посетил, Уфу... для свидания с Н. К. и чтобы подготовить свои дела, так, как он в это время готовился к отъезду за границу. Помню, что были споры и даже горячие бои...
Я был одним из многих, кто от Владимира Ильича получил "путевку в жизнь". Это было в Уфе летом 1900 года. Здесь отбывала ссылку Н. К. Крупская. Очевидно, дом наш привлекал Надежду Константиновну возможностью встречаться с большим кругом ссыльных революционеров и уральских рабочих. Да и как всякой молодой женщине, лишенной семьи, ей было приятно провести время в нашей многодетной семье. И она стала у нас частой гостьей.
Я окончил кадетский корпус, познал азы военного дела и имел возможность поступить в военное училище и совершенствоваться в военном деле. Это было заманчиво. Но как совместить положение офицера царской армии с революционными убеждениями
Рассеял мои сомнения и вывел меня на правильный путь В. И. Ленин. Вот как это случилось.
Однажды вместе с Надеждой Константиновной к нам вошел твердой энергичной походкой новый приезжий. Он быстро познакомился со всеми, кто был в комнате, и начал оживленный разговор. Но мне не удалось его послушать. Как всегда, когда собирались революционеры, меня отправляли наблюдать, нет ли где шпиков, и предупредить, если кто появится. Вскоре наш гость пришел и во второй, и в третий раз. И опять у нас собирались несколько товарищей, и опять я их охранял от шпиков. Я часто выполнял такие поручения, но на этот раз мне очень не хотелось уходить, чем-то привлекал меня этот плотный, жизнерадостный, общительный человек с зоркими молодыми глазами.
Но вот мне повезло. Сестра Инна позвала меня прогуляться по парку. По дороге мы встретили Надежду Константиновну с Владимиром Ильичом и одного товарища, уральского революционера Малышева. Тут я догадался, почему меня позвали - моя кадетская форма придавала благонадежность нашей группе. Мы углубились в парк и устроились на стоящей в стороне скамейке. И тут начался деловой разговор. Речь шла о кружках.
Владимир Ильич засыпал собеседника вопросами, уточняя работу кружков, выспрашивал о составе их, о программе занятий и о прочем. Владимир Ильич настаивал на том, что нужно по рвать союз с эсерами и народниками и организовать самостоятельные с.-д. рабочие кружки и давать рабочим для чтения марксистскую литературу. В пример он поставил кружок, организованный Якутовым, где пропагандистом была Н. К. Крупская. Я видел, с каким вниманием слушали его Инна и Малышев, как напористо высказывал свое мнение Ильич, в то же время постоянно обращаясь к своим собеседникам.
Приглядевшись к нему, я решил, что именно он может разрешить мои сомнения. Но я был молод и застенчив и не знал, как к этому подступиться.
Помог мне сам Владимир Ильич. Со свойственной ему чуткостью и внимательностью к людям, он заметил, что я взволнован, терзаюсь чем-то, и шутливо обратился ко мне, намекая на форму: "Ну, как генерал? Хорошо было бы быть революционным генералом?".
И тут меня как будто прорвало. Со всем пылом молодости я поведал ему свои мечты и без обиняков, откровенно рассказал о своих сомнениях.
Владимир Ильич выслушал меня серьезно и доброжелательно и стал расспрашивать, как я понимаю вооруженное восстание, что я знаю о народных восстаниях, знаю ли я "Памятку для солдата".
Он утвердил меня в мыслях, что революции нужны знатоки военного дела, революционные офицеры и генералы, так же, как они и были в Парижской Коммуне, и поэтому мне следует поступить в военное училище. Посоветовал мне познакомиться со статьями Маркса и Энгельса по военному делу, а на занятиях и в военном училище всегда прикидывать, как знание может пригодиться для массового вооруженного восстания.
Всем сердцем воспринял я наказ Ильича и с тех пор стал считать, что дело всей моей жизни, мой партийный долг стать военным специалистом.
"В, И. Ленин и Башкирия". Документы, материалы,
Уфа, 1970, с.189
***