Три десятилетия назад мир облетела весть об очередной «катастрофе века» — в западной Атлантике после столкновения со шведским теплоходом «Стокгольм» затонул новейший итальянский лайнер «Андреа Дориа», бывший предметом особой гордости судоходной компании «Италиа».
...После второй мировой войны Италия, выступавшая на стороне гитлеровской Германии, потерпела поражение и практически осталась без пассажирского флота. Два ее крупнейших суперлайнера — «Рекс» и «Конте ди Савойя», а также турбоход «Рома», который по приказу Муссолини пытались было переделать в авианосец, в 1943-1944 гг. были потоплены англо-американской авиацией. Теплоход «Аугустус», построенный в 1926 г., уничтожили в Генуе недавние партнеры Италии по пресловутой оси Рим — Берлин — Токио. В Генуе же закончили существование «Дуилио» и «Джулио Чезаре» — оба до войны успешно конкурировали с судами других европейских компаний и США на нью-йоркской линии. Два лайнера типа «Сатурния» и пара судов типа «Конте Гранде» при разделе итальянского флота державами-победителями достались США. Впрочем, американцы вскоре вернули бывшему противнику эти порядком устаревшие и износившиеся суда, и с 1947 г. «Сатурния» и «Вулкания» начали работать на нью-йоркской линии, перевозя тысячи эмигрантов, потерявших надежду найти работу на разоренной войной родине. Однако состоятельные пассажиры предпочитали фешенебельные лайнеры, принадлежавшие иностранным компаниям.
Только в 1951 г. судостроители сдали заказчику — компании «Италиа» — новый, 1180-местный лайнер «Джулио Чезаре». Первое время этот небольшой теплоход обслуживал южноамериканскую линию, затем к нему присоединился однотипный «Аугустус», а спустя четыре года оба судна стали совершать рейсы в Нью-Йорк.
Рассчитывая упрочить позиции в этом регионе, компания «Италиа» заказывает верфи «Ансальдо» однотипные теплоходы «Андреа Дориа» и «Кристофоро Коломбо». Этим судам предстояло перехватить пассажиров у других компаний, причем не только неимущих эмигрантов, но и состоятельных туристов.
Это для них на новых итальянских лайнерах оборудовали 25 великолепно отделанных салонов, в том числе читальни, курительные и киноконцертные залы, в кормовой части уступами устроили три балкона-солярия, а из кают „люкс» путешественник мог в любое время связаться по телефону с абонентами по обе стороны Атлантики.
Позаботились судостроители и о безопасности судов. Корпуса лайнеров были разделены водонепроницаемыми переборками на 11 отсеков, число шлюпок и других спасательных средств отвечало международным стандартам. В распоряжении судоводителей была техническая новинка тех лет — радиолокатор.
Внешне оба судна разительно отличались от классических пассажирских лайнеров: не прямой, как обычно, а скошенный форштевень; не угловатая, а обтекаемая, легкая надстройка, над которой возвышалась изящная, сдвинутая чуть вперед дымовая труба. Все это придавало «Андреа Дориа» и «Кристофоро Коломбо» вид изысканных прогулочных яхт.
+ Щелкните по рисунку, чтобы увеличить!
В 1953 г. „Андреа Дориа» отправился из Генуи в первый трансокеанский рейс. Через несколько месяцев к нему присоединился «близнец», и теперь в Северной Атлантике работало четыре судна компании «Италиа», а конструкторы тем временем разрабатывали проекты новых лайнеров.
...25 июля 1956 г. «Андреа Дориа» завершал очередной переход через Атлантику. Миновав плавучий маяк «Нантакет», капитан П. Каламаи в 22.10 взял курс на маяк «Амброуз». Несмотря на ночь, темнота которой усугублялась густым туманом, П. Каламаи вел судно 22-узловым ходом — в Нью-Йорке судно уже ожидали таможенники и грузчики, а каждый час их простоя подлежал оплате.
Через некоторое время капитан и вахтенные офицеры заметили на экране локатора импульс, отраженный от встречного судна. Дистанция до него была достаточной для маневра расхождения, но курс «Андреа Дориа» не изменился. Итальянские моряки еще не знали, что капитан шведского пассажирского теплохода «Стокгольм», нагоняя время, на 19 миль отклонился от предписанного маршрута и вел свое судно сквозь туман на скорости 18 уз, также наблюдая за обстановкой по показаниям локатора. Таким образом, «Андреа Дориа» и «Стокгольм» сближались с суммарной скоростью около 40 уз на пересекающихся курсах!
Шведские и итальянские вахтенные заметили в расплывчатой мгле чужие ходовые огни, когда между судами оставалось 1,8 мили.
Отворачивать или сбрасывать ход было поздно. Через пару минут форштевень «Стокгольма» врезался в «Андреа Дориа» под мостиком, прорезав разом 7 палуб и проделав в правом борту пробоину шириной 12 м. Сразу же после столкновения капитан «Стокгольма» Норденсон поспешил дать задний ход; искореженный нос шведского лайнера с треском вышел из корпуса итальянского судна. Позже эксперты утверждали, что если бы «Стокгольм» какое-то время продержался вплотную к «Андреа Дориа», затыкая пробоину, то все пассажиры спокойно покинули бы обреченный корабль. Однако этого не случилось.
Отойдя от «Андреа Дориа» и затерявшись в тумане, «Стокгольм» дал радио: «22.22. Мы столкнулись с каким-то судном». Через 21 минуту береговые станции и рации других судов, находившихся в этом районе Атлантики, услышали позывные «Андреа Дориа» и тревожное сообщение: «У нас сильный крен. Шлюпки спустить невозможно. Срочно нужна помощь шлюпками». В эти минуты лайнер имел крен на правый борт в 20°, шлюпки левого борта повисли на талях, прильнув к борту, пассажиры, кто как мог, спускались в воду, детей бросали в немногочисленные шлюпки, которые удалось спустить сразу после столкновения.
Через полчаса, когда крен лайнера увеличился еще на 8°, к тонущему судну подошли шлюпки со «Стокгольма», потом к ним присоединились спасательные средства с подоспевших американских судов — фруктовоза «Кейп Энн» и военного транспорта «Уильям Томас» и французского лайнера «Франс». К счастью, если подобное выражение годится для такой ситуации, авария произошла в весьма населенном районе Атлантики. В противном случае могла повториться трагедия «Титаника»...
К утру 26 июля удалось спасти почти всех пассажиров и членов экипажа «Андреа Дориа». Исключение составляли 45 человек, погибших в момент столкновения. А в 10.09 краса и гордость итальянского пассажирского флота скрылась в океанских водах...
У всех крупных кораблекрушений есть нечто общее. Речь идет о спорах, не утихающих долгие годы после гибели судна, как следовало поступить капитану, чтобы предотвратить происшествие. Вспомните ту же историю с «Титаником»: если бы помощник капитана Мердох. погасив ход, принял удар айсберга на нос, если бы тревогу на судне объявили чуть раньше, заставив пассажиров своевременно занять места в шлюпках... И вот уже более трех десятилетий не утихают дискуссии вокруг столкновения «Андреа Дориа» со «Стокгольмом».
В самом деле, почему все-таки столкнулись два современных судна, оснащенных новейшими по тому времени средствами навигации? Теперь большинство специалистов склоняется к мысли, что 26 июля 1956 г. имела место классическая «радарная авария». Суть ее состоит в том, что ни капитан Каламаи, ни капитан Норденсон, ни их подчиненные не умели еще рассчитывать маневр расхождения, оперируя только отметками на экране радиолокатора. Добавим, что ситуацию усугубило и то, что штурманы обоих лайнеров, видимо, полагаясь на всемогущую технику, не вели обязательную прокладку курсов. К этому добавились и ошибки, допущенные капитаном Каламаи. В частности, зная, что «Андреа Дориа» к концу рейса израсходовал более 4 тыс.т жидкого топлива и пресной воды, он почему-то не стал принимать балласт — забортную воду. Это стало одной из причин почти мгновенной потери лайнером остойчивости, что сделало невозможным нормальный спуск шлюпок. Больше того, при разборе происшествия выяснилось, что опытный капитан Каламаи, как ни странно, имел весьма приблизительное представление о маневренных качествах своего судна. А вскоре в шведской печати промелькнули сообщения о том, что система водонепроницаемых переборок лучшего судна компании «Италиа» была далека от совершенства, что и послужило главной причиной его гибели.
И еще одно безмерно интересовало прессу: сокровища, якобы погребенные на затонувшем лайнере. Пошли слухи о том, что состоятельные пассажиры сдали на хранение в судовые сейфы массу золотых и серебряных украшений, значительные суммы валюты в монетах и ассигнациях, ценные бумаги, в частности акции банков и крупных предприятий.
Поговаривали также, что одна из ведущих западноевропейских компаний отправила на итальянском лайнере строго засекреченный образец перспективного автомобиля, чтобы испытать его вдали от конкурентов на одном из американских автодромов.
Многочисленных искателей подводных сокровищ сдерживало лишь то, что никто не ведал, в каком из двух больших и одиннадцати малых сейфов находятся ценности, в каком состоянии пребывает «Андреа Дориа» на грунте и можно ли вообще добраться до желанных сейфов.
16 августа 1984 г. состоялось вскрытие поднятого с погибшего лайнера П. Гимпелом и Э. Андерсон сейфа, принадлежавшего Римскому банку. П. Гимпел, нью-йоркский торговец и искатель приключений, впервые спустился к «Андреа Дориа» вскоре после катастрофы.
— Когда я впервые увидел лежащий на борту лайнер, то был потрясен размерами этого гиганта! — вспоминал Питер.
Позже он предпринял еще 17 рискованных экспедиций с аквалангом на глубину 73 м. Заметим, что сами по себе подобные предприятия крайне опасны. Дело в том, что на такой глубине водолазу грозит газовое отравление, в результате которого возможна потеря сознания. А это означает неминуемую гибель — аварийный, экстренный подъем на поверхность оборачивается кессонной болезнью. А у Питера неоднократно отказывал акваланг. Приходилось ему и отбиваться ножом от излишне любопытных акул, обосновавшихся рядом с лайнером.
— Я ненавижу эти спуски под воду! — откровенно заявила его жена Эльга Андерсон. — Когда Питер выходил из воды, он был измотан настолько, что потом часами бессильно лежал в полуобморочном состоянии. И вновь уходил вниз...
Со временем Питер решился проникнуть внутрь лайнера, чтобы найти хотя бы один из судовых сейфов. После тщательной разведки он зафрахтовал небольшое спасательное судно «Силевель», оборудованное водолазным колоколом.
— Подсвечивая фонарями, мы пробирались в полной темноте, минуя многочисленные палубы, — рассказывал Гимпел — Осторожно, чтобы не порвать резиновые костюмы и не повредить акваланги, огибали груды искореженного металла, разгребали тонны наносов.
Гимпел нашел-таки сейф — покрытый ржавчиной металлический ящик весом 2 т, длиной полтора, шириной 0,8 м. Его аккуратно извлекли из корпуса лайнера, подняли на палубу «Силевель» и тут же... утопили в бассейне с морской водой. Это было сделано для того, чтобы атмосферный воздух не высушил и не разрушил пачки ассигнаций. Когда судно вернулось в Нью-Йорк, сейф притопили в просторном бассейне, куда предусмотрительный Гимпел для защиты от вездесущих гангстеров выпустил несколько акул...
Естественно, при вскрытии сейфа были предприняты особые меры предосторожности. Так, к этой деликатной операции привлекли специалистов из фирмы, изготовившей сейф — они помогли раскрыть секреты замка. Знатоки консервации и реставрации документов должны были сделать все, чтобы деньги, пролежавшие три десятилетия в морской воде, не превратились в прах. В роли экспертов-финансистов выступили сотрудники Римского банка.
Итак, тайна одного из 13 сейфов перестала дразнить воображение искателей сокровищ. А что же остальные? Они все еще ждут своего часа...
Г. АНИСИМОВ, И. БОЕЧИН
***