Военная судьба Леонида Александровича Говорова не совсем типична для советских военачальников. Командир артиллерийской батареи Русской армии, он в 1918 году с началом гражданской войны в России был призван в армию Колчака, а в 1919 г. с частью своей батареи перешёл на сторону Красной Армии.
Служба у белых в советское время могла быть большим препятствием для успешной карьеры в рядах РККА, и изложенное выше обстоятельство приходится напоминать для того, чтобы лучше понять, как нелегко было Л.А. Говорову, не состоявшему до 1942 г. в партии и бывшему под постоянным подозрением, нести военную службу и подняться до её вершин.
Исключительная личная честность и самоотверженный труд, ярко проявлявшийся военный талант и, наверное, определенное влияние на окружавших его людей сделали это возможным.
Говоров продолжил наполеоновскую традицию, когда артиллерийские командиры вырастали в крупных общевойсковых военачальников. Такие командиры в своём большинстве к общевойсковому кругозору и организаторской хватке, необходимой для объединения усилий различных родов войск, добавляли свойственную артиллеристам скрупулёзность и точность расчётов, определённую интеллектуальность и основательность подхода к решению любых задач. Как заметил фронтовой писатель И.Эренбург, «есть в каждом артиллеристе великолепная трезвость ума, страстность, проверяемая математикой...»
Начав войну начальником артиллерии Западного направления, с октября 1941 г. Л.Говоров уже командует 5-й общевойсковой армией, которой, наряду с другими армиями Западного фронта, пришлось вынести основную тяжесть оборонительных боёв на подступах к Москве на Можайском направлении. По его инициативе, поддержанной Г.К.Жуковым, впервые были созданы противотанковые районы и резервы, сыгравшие большую роль в отражении массированных танковых атак немецко-фашистских войск. При самом большом недостатке средств и растянутости линии фронта он добивался массированного применения артиллерии и других огневых средств на важнейших направлениях, настойчиво учил общевойсковых командиров грамотному применению артиллерии.
В аттестации, подписанной командующим войсками Западного фронта генералом армии Жуковым, о командующем 5-й армией Л.А.Говорове сказано: «Можайскую и Звенигородскую операции провёл успешно. Хорошо ведёт наступательные операции по разгрому Можайско-Гжатской группировки противника».
По рекомендации Жукова Леонид Александрович в апреле 1942 г. направляется в Ленинград - командующим группой войск, а с июня того же года Ставка назначила его командующим войсками Ленинградского фронта. Фронт этот находился на особом положении, которым определялись задачи, стоящие перед войсками, и способы их решения.
Во-первых, это диктовалось военно-политическим и историческим значением самого города. Нужно было не только отстаивать важнейший стратегический объект, но и спасать его население, которое Гитлер собирался полностью уничтожить. В отличие от периода, когда оборону Ленинграда короткое время возглавлял Г.К.Жуков и когда требовалось прежде всего любой ценой остановить врага, Л.А. Говорову нужно было выстроить более долговременную и устойчивую систему обороны.
Во-вторых, на Ленинградском фронте нельзя было ориентироваться на оборону, допускающую при необходимости отступление и подход резервов из глубины. Оперативный манёвр был скован. Всё это вынуждало вести предельно жёсткую оборону, где резко возрастали удельный вес и значение тактических элементов и, вместе с тем, удержание каждого участка земли приобретало оперативно-стратегическое значение.
В этих условиях командованиям фронта и армий значительно больше приходилось детально заниматься тактическими и морально-политическими вопросами, особенно инженерным оборудованием местности, организацией системы огня, манёвром силами и средствами на угрожаемые направления, чтобы обеспечить стойкость и прочность обороны каждого подразделения, части и соединения. Надо иметь в виду также, что Ленинградский фронт постоянно испытывал острый недостаток в боеприпасах и других материальных средствах.
В-третьих, Говоров стремился не просто удержать Ленинград, а вести оборону активно, предпринимая разведывательные, частные наступательные действия, нанося мощные огневые удары по группировкам противника. Кстати, летом 1943 г. этот опыт был использован в Курской оборонительной операции.
Особое внимание Леонид Александрович уделял контрбатарейной борьбе с осадной артиллерией противника и противотанковой обороне. Противотанковые резервы создавались не только в объединениях и соединениях - каждое подразделение имело подвижную противотанковую группу, состоящую из расчётов противотанковых ружей и сапёров.
В результате значительно снизилась интенсивность обстрелов Ленинграда вражеской артиллерией. Для увеличения дальности контрбатарейной борьбы Говоров выдвинул вперёд позиции тяжёлой артиллерии, часть её перебросил через Финский залив на Ораниенбаумский плацдарм, что позволило увеличить дальность стрельбы, в том числе во фланг и тыл артиллерийским группировкам противника. Было организовано капитальное инженерное оборудование местности. Город превращался в мощный укреплённый район. Было создано 110 крупных узлов обороны, оборудовались многие тысячи километров траншей, ходов сообщений и других инженерных сооружений.
Несмотря на острый недостаток сил и средств, командующий фронтом поочерёдно выводил во второй эшелон, в резерв, подразделения и части с целью проведения тренировок и учений не только по оборонительной, но и по наступательной тематике. Как военачальник с развитым оперативно-стратегическим мышлением, он сам смотрел вперёд и приучал к этому подчинённых. Ещё формально не получив от Ставки задачи на наступательную операцию, он заблаговременно, последовательно готовил войска к прорыву блокады Ленинграда и последующим наступательным операциям.
Как вспоминал впоследствие Говоров, идея удара из осаждённого города рождала могучий наступательный порыв, давала в руки советских войск мощный фактор - оперативную внезапность.
В условиях блокадного театра военных действий Говорову в отличие от Жукова, Рокоссовского, Конева, Малиновского не пришлось вести наступательных операций большого оперативно-стратегического размаха с глубокими танковыми ударами, окружением и уничтожением крупных группировок противника. Но оборонительные и наступательные операции, которые он вёл, были особо напряжёнными и более плотно насыщены разнообразными способами оперативно-тактических действий. Например, централизовано организованное и хорошо управляемое массовое снайперское движение превратилось в фактор оперативного значения. Кстати, актуальность его подтверждается и опытом боевых действий в Чечне.
Отличительными чертами Л.А.Говорова как полководца были также его огромное самообладание, спокойствие и хладнокровие в самой сложной и напряжённой обстановке. Он внёс в управление войсками фронта плановость, систематичность и высокую организованность.
Отдавая хорошо продуманные распоряжения и осуществляя твёрдый контроль за их выполнением, он не допускал дёргания подчинённых, спонтанных рывков и бесконечных изменений в своих решениях, что на войне нередко было большим бедствием, строго пресекал всякую нервозность, ненужную управленческую суету. Оказывая полное доверие своему штабу, начальникам родов войск - особенно начальнику штаба фронта Д.Н.Гусеву, командующему артиллерией Г.Ф.Одинцову, командующим объединениями и соединениями, он всячески стимулировал их инициативу. Обладая чувством большой ответственности за порученное дело и огромной работоспособностью, он требовал такой же самоотверженной работы от командиров и штабов всех степеней. Его высокая требовательность и строгость сочетались с исключительной корректностью в обращении с подчинёнными. Для действий войск в осаждённом городе все это имело особенно большое значение.
Как всякому выдающемуся полководцу, ему были свойственны творчество и новаторство, глубокое и всестороннее постижение особенностей конкретно складывающейся обстановки. Это придавало его решениям жизненность и основательность. Отказ от шаблонных и стереотипных действий, личное новаторство и стимулирование командующим войсками фронта творчества и изобретательности подчинённых в ведении разведки, построении системы огня и боевых порядков, маскировке войск и объектов Ленинграда, создании большого количества ложных целей, постоянный манёвр силами и средствами и другие неожиданные действия придавали уверенность войскам, изматывали и держали в нервном напряжении противника.
Леонида Александровича иногда упрекали в излишней методичности и осторожности, но, когда требовала обстановка, он умел пойти и на обоснованный риск. Наиболее ярко это проявилось в наступательной операции по прорыву блокады Ленинграда в январе 1943 г.
Так, по всем нашим подтвержденным опытом теоретическим положениям главный удар должен был наноситься по наиболее слабому участку обороны противника. Вопреки этому, Л.А.Говоров в Красноселько-Ропшинской операции решил осуществить прорыв на участке, где была создана наиболее плотная и сильная оборона противника. При этом он исходил не из установленных канонов, а из конкретной обстановки. Казалось бы, удар на более слабом участке обороны предвещал сравнительно легкий и успешный прорыв с последующим выходом во фланг основной группировки противника. Но более глубокий анализ обстановки подсказывал, что в этом случае войска, осуществив прорыв, попадали на местность, затруднявшую манёвр и дальнейшее развитие наступления. Вся мощь авиационного и артиллерийского огневого поражения с большим расходом боеприпасов обрушивалась бы на группировку, расположенную на второстепенном направлении.
Осуществление прорыва на более сильном участке обороны противника хотя и являлось несравненно более трудным делом, но позволяло существенно ослабить неприятеля и в случае успеха сразу, по кратчайшему пути, выйти на наиболее выгодное направление для развития наступательной операции. Конечно, если бы прорыв обороны на этом участке не удался, командующего войсками фронта могли обвинить в непонимании элементарных основ военного искусства и вообще "всех собак на него навешать". Но Говоров пошёл на оправданный риск. Его дальновидный замысел и оперативные расчёты оправдались, он добился успешного выполнения трудной оперативно-стратегической задачи.
В итоге военное искусство было обогащено новыми способами решения оперативно-стратегических задач. Как отмечал Г.К.Жуков, «впервые в истории современных войн здесь был осуществлён разгром противника, блокировавшего длительное время крупнейший город, ударом извне в сочетании с мощным ударом из осаждённого района...»
Даже после успешно проведенных операций Говоров весьма критически, требовательно относился к их результатам и понесённым потерям. После прорыва блокады Ленинграда в своём приказе от 15.02.43 г. он отмечал: «Тот, кто допускает неоправданные потери и тем лишает свою часть боеспособности, не выполнив поставленную задачу, совершает преступление. Командующим армиям под личную ответственность не разрешать атак без разведки противника и не обеспеченных огнём...» Все это опровергает бытующие в некоторых кругах мнения о том, что во время войны с потерями не считались.
Много творчества было проявлено им при подготовке и проведении Выборгской операции на Карельском перешейке, Таллинской наступательной операции, освобождении Эстонии, при проведении десантной операции на Моонзундские острова, в которой Л.А.Говоров, как и при обороне Ленинграда, проявил умение организовать хорошее взаимодействие между сухопутными войсками, авиацией и Балтийским флотом.
Весьма оригинальной была перегруппировка войск 2-й ударной армии на Приморский плацдарм в районе Ораниенбаума. Корабли Балтийского флота через Финский залив в непосредственной близости от противника переправили 44 тыс. человек, 600 орудий, танки и большое количество других видов техники и материальных запасов.
После ряда успешно провёденных операций авторитет Л.А.Говорова значительно возрос. Знаком большого доверия к нему со стороны Ставки ВГК и лично Сталина было поручение (1.10.1944 г.) одновременно с командованием Ленинградским фронтом координировать действия 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов. Награждение орденом «Победа» ознаменовало признание его как полководца стратегического масштаба.
И последнее. Нельзя не отметить мужество и личную храбрость Говорова, которые проявлялись у Леонида Александровича неброско, с каким-то неповторимым внутренним достоинством. Помню, в 5-й армии под Москвой даже мы, командиры подразделений, часто видели его на переднем крае. Далёкие от войны люди, некоторые историки не раз поговаривали о том, насколько это оправдано для полководца. Вновь и вновь раздаются голоса: «Нужно ли генералу так рисковать и ходить в атаку?» Как фронтовик, могу сказать: «Да, в принципе это не всегда желательно, но иногда без этого обойтись нельзя». Для военного человека в подобных ситуациях есть два пути: смириться с невыполнением задачи и затем оправдываться и давать интервью или преисполниться решимости безусловно выполнить боевую задачу и сделать шаг навстречу смертельной опасности, без которой на войне не обходится.
